| Начало. Неизвестная фотография Иногда к журналисту приходит удача, о которой он даже не подозревает. Старая фотография, снятая в Ульяновске, предположительно в 20-х годах прошлого века, фотографом Владимировым (его имя было на паспарту) попала к нам в руки случайно... На черно-белом, необыкновенной четкости снимке - множество неизвестных людей. Они очень разные – молодые и не очень, в полувоенной форме и классическом костюме, в больничном халате… Удивительные одухотворенные лица. История фотографии не известна. Кто они, при каких обстоятельствах был сделан снимок и какой это временной период – на все эти вопросы нам и предстояло ответить в ходе расследования. | |
- И все же о фотографии…
- Это явно медицинское учреждение. Тут не надо быть Шерлоком Холмсом, потому что на заднем плане явно видна стенгазета «Больничный звонок». Судя по всему, это действительно снято в середине 20-х годов, она снята на стеклянную пластину, что характерно и обычно для того довоенного периода. Большой формат, очень высокая чёткость, то есть это печаталось в контакт. Вот еще что - фотография хранилась хоть и в альбоме, но она немножко недостаточно «промыта». Начало выступать металлическое серебро... Я немало видел фотографий этого периода, и эта достаточно типичная. Коллектив. Снято камерой со штатива. Как всегда, наиболее уважаемые люди коллектива в середине, одни сидят, остальные более молодые сотрудники по-разному - кто стоит, кто присел перед ними. Это достаточно типичная компоновка для тех времён.
- Настоящий краевед – это разведчик, который должен владеть самыми разными приёмами. Прежде всего, нужно определить, куда и как нужно обратиться, чтобы собрать материал. Поэтому вы должны знать: какие изданы энциклопедии, справочники, какие могут быть издания, связанные с этой темой, что такое Интернет и как там найти нужную информацию. Диалекты нужно знать, географию…
Дальше, не нужно быть скупым, нужно не жалеть денег на телефонные разговоры. Дальше, нужно обладать гибкостью, чтобы уметь поговорить с человеком. Вот вы себе представляйте, что такое говорить с эмигрантом, который живёт в Париже. Да там же сейчас «шпиономания во всех странах» уже давно, словно из России шпионы только туда и едут. В Лондоне шпиономания, в Германии, в Швеции всё подводные лодки наши ловят, никак найти не могут в шведских водах.А фотография – это настоящий кладезь информации, это настоящее сокровище…
- А что можете сказать про эту фотографию?
- Это так называемые уже советские служащие. И сразу, смотрите, если висит на фотографии часть лозунга: «Освобождение всех угнетённых», такого плаката в царской больнице не могло быть. Мы с вами на паспарту видели, что там написано Ульяновск… Что это означает? Что фотография сделана после мая 1924 года. Потому что именно 9 мая 1924 года город переименовали, хотя, если бы стояло даже Симбирск, тоже можно было бы ещё поверить в датировку… Почему? Потому что не успели люди ещё нарезать новые штампы. Но, скорее всего, фотография сделана в конце 20-х годов, потому что, уже к 30-м горячка по поводу «Освободим всех угнетённых», а это написано на лозунге, уже закончилась. Товарищ Сталин после 30-го года снял лозунг мировой революции… Я уверен, что это больница, причём Александровская. А центральная фигура, вот тот человек с бородкой, который сидит в центре, между человеком в белом халате и человеком в галстуке, явно говорит о том, что это какой-то крупный хирург. И лицо мне это, честно говоря, очень знакомо…
Интересно, что в детстве, я думаю, ни от кого нельзя услышать «Я хочу быть архивистом»… Поэтому так получается, что многие люди приходят в архив совершенно случайно. Например, я, до того, как после школы впервые переступил порог архива, о его существовании в нашем городе вообще не знал, но вот – задержался на всю жизнь...
Кто-то здесь задерживается на долго, кто-то понимает, что это не его и уходит… И понятие «архивист» достаточно сложное, потому что широкой общественности известны только единицы работников архива, тот кто пишет в газеты, для телевидения, а остальные, которые занимаются очень важной и нужной работой - комплектуют документы, хранят их, обрабатывают, переводят в электронный формат - они большинству людей неизвестны. А ведь это всё - очень нужные и важные вещи, это жизнь и судьбы людей. Сейчас у нас без конца приходят с оформлением пенсий, с приватизацией жилья, документы те или иные у кого-то утрачены и приходиться выискивать их по множеству фондов.
С фотографиями работать интересно. Часто смотришь на какую-то фотографию и пытаешься понять, что же это и кто, потому что не всегда даже те люди, которые нам сдают документы, помнят, где именно их дедушка, например, и с кем он здесь снят, вот и приходится к дедуктивному методу прибегать, и кого-то спрашивать, что-то узнавать...
- Что именно по поводу нашей фотографии можно сказать?
- Это больница. Александровская. Значит, все упрощается – тема мне знакома…
Ну, так получилось, что у нас в архиве хранится замечательный фонд Павла Петровича Евдокимова – это человек замечательного чувства юмора, поскольку он работал патологоанатом… Как говорят, самые грустные люди клоуны, самые весёлые, те кто работает в морге. При чём, он был главным патологоанатом нашим с 30-х по 80-е годы, т.е. более полувека фактически и помимо прочего он был краеведом по истории здравоохранения и медицины в нашем крае. И когда мы обращаемся к тем или иным материалам, связанным с историей медицины мы с его фондом знакомимся, хотя, конечно есть и масса других фондов больниц, и многих врачей…
А поскольку я уже почти лет 15 занимаюсь судьбой Григория Ивановича Сурова - уникального врача, в честь которого в нашем городе названо аж две магистрали, то, когда мне показали эту фотографию, я безошибочно узнал сидящего в центре Григория Ивановича Сурова, человека, который в 1911 году создал и возглавил, и возглавлял с небольшими перерывами, с войнами наше глазное отделение.
| Фотография начинает "говорить"... Григорий Иванович Суров был из крестьянской семьи и учился в Казанском университете, что называется «за казённый кошт», то есть оплачивало учебу ему государство, и должен был это отрабатывать, служа в армии. Он был военным врачом и учувствовал в Русско-японской, Первой Мировой, Гражданской войнах и у нас сохранился уникальный военный билет, где отмечена служба в сначала в Царской армии, потом в армии Колчака, где он был заведующим главным санитарным управлением, а зщатем и в Красной армии. При чём, в годы Гражданской войны он в Сибири открывает глазное отделение, а когда в 20-е годы, затихли все бои Гражданской войны, он вернулся, поскольку земляки упрашивали его, чтобы он вернулся... Человек он действительно был очень смелый, никого не боялся и мне рассказывали такую историю, я не знаю подтверждена она документально или нет, но её передавали из уст в уста в предвоенном Ульяновске… | |
Тогдашня больница наша называлась «Ульяновской межрайонной больницей», потому что город, после ликвидации губернии был всего лишь районным центром Куйбышевской области... И вот однажды ожидалась в больнице комиссия, ну как обычно перед комиссией надо было пустить пыль в глаза, и Григорию Ивановичу говорят: «Извините, на Ваше глазное отделение пижам не хватает, положите всех больных под одеяло, чтобы не было видно в каких они лохмотьях».
Григорий Иванович решил по-своему… Когда комиссия, убаюканная благодушными рапортами начальства, вваливается в глазное отделение, они видят удивительную картину: вдоль стен выставлены оборванцы, как будто сошедшие со сцены горьковской пьесы «На дне» или короленковских «Детей подземелья» … А впереди выступает со своей узнаваемой «донкихотовской» бородкой Григорий Иванович Суров, который начинает чихвостить в хвост и в гриву всю эту комиссию. «Вы, советская власть, вы почему не можете обеспечить людям нормальное существование, они портят глаза, читают книги и труды Ленина, Сталина, между прочим, а вы куда смотрите?!» Кто ещё мог позволить себе такое в Ульяновске конца 30-х годов сказать трудно. Тем более Григория Ивановича в своё время тоже пытались привлечь как белогвардейца…
Дело в том, что в 26 году у нас проходил процесс над белогвардейцами… Так получилось, что летом 1918-го, когда здесь находились белые, действовал белогвардейский военно-полевой суд и в него пригласили старого царского полковника Златоустова. Он вынес 4 смертных приговора, хотя двоим приговоренным удалось бежать... И вот уже совсем старым, дряхлым, спустя 8 лет после этих событий, бывший полковник Златоустов возвращается в Ульяновск, и Суров, просто жалея старика, берёт его на какую-то должность в больницу, под другой фамилией... Собственно это и было все преступление…
Это раскрывается и Суров предстаёт перед судом за недоносительство. Надо сказать, что за него вступается вся врачебная братья Ульяновска, врачи подписывают письмо, да ещё повезло, что амнистию объявили к очередной годовщине Великой Октябрьской Социалистической Революции. Сурову, тем не менее, присуждают один год, но он его так и не отбывает. Так что история с выстроенными оборванцами весьма показательна – Суров, человек, казалось бы, лично коснувшийся этой машины репрессий, всё равно ничего не боялся…
Вы принесли копию одной фотографии, у меня такая тоже есть, того же периода с те ми же людьми – это курсы такие были при больнице… Здесь рядом находятся Суров и Панов… И здесь же женщина чья дочка, наш известный педагог Ольга Игоревна Солнцева рассказывал мне одну историю…
Мужа этой женщины, соответственно отца Ольга Игоревны Солнцевой - он работал землеустроителем в Мордовии - в 37-м году «замели» органы. Она в больнице работала медсестрой, но ей надо было ездить в Мордовию на свидание с мужем, и поэтому надо было как-то свой график подстраивать под поездки... Она работала в терапевтическом отделении, которым заведовал Сергей Владимирович Панов, который на этой фотографии... Она подошла к Панову, объяснила всю эту ситуацию. В те годы, надо отметить, Григорию Ивановичу Сурову очень часто приходилось, поскольку заведующие больницей часто сменялись, исполнять функции главного врача. И они подошли к нему вместе. Суров её выслушал и сказал: «Так… О том, что твой муж арестован знаем только ты, я и он, - и показал на Панова, - Больше никому ни слова... Мы составим тебе график, чтобы ты могла его навещать, ездить, но смотри не проболтайся, потому что тебя тогда могут по доносу уволить». И действительно ей помогли, составили график, а там как раз, когда Берию назначили народным комиссаром внутренних дел, показательно заключённых стали выпускать. Её муж вернулся и остался жив, а мордовские товарищи по несчастью, их позже посадили и даже кого-то расстреляли. Так что можно сказать, вот так герои этой фотографии помогли этой женщине…
Что касается датировки данной фотографии, то многих, кто здесь ещё находится, я узнаю... В правом нижнем углу Александр Андрианович Смирнов. После войны в 47-м году он станет вторым в истории области, после Сурова, заслуженным врачом РСФСР. Первым в 43-м году стал его учитель Григорий Иванович Суров. Смирнов с 1927 года стал работать сверхштатным ординатором в глазном отделении у Сурова. Так что снимок, значит, сделан не раньше 27-го года. В 35-ом году заведующим патологоанатомическим отделением стал, уже упоминавшийся Павел Петрович Евдокимов. Значит фото сделано до 35-го года. Таким образом, получается, это фото между 27-м и 35-м годами...
А вот ещё один замечательный человек сидит рядом с Суровым – это Дмитрий Михайлович Емельянов. Это хирург, который очень долго колебался - чему себя посвятить: медицине или пению. У него был прекрасный бас, он выступал на различных любительских концертах, а тогда любительские концерты имели достаточно высокий уровень… Как мне рассказывали старожилы, он даже после приёма пациентов - а жили они как раз по соседству с Суровым на нынешней улице Матросова, тогда это был переулок Красных партизан - он мыл руки и напевал из Шарля Гуно арию "Мефистофеля»... То есть действительно человек уникальный, но, к сожалению, как многие талантливые люди, он был подвержен греху, он любил пить неразбавленный спирт, считая, что, разбавлять - только портить... Кстати, он был первым у нас в Ульяновске, кому при жизни в 39-м году поставили диагноз инфаркт миокарда... И к сожалению, достаточно молодым он сгорел и похоронен на нашем старом кладбище. Про него мне люди, которые его ещё знали, рассказывали, что у него были огромные, сильные, но в тоже время очень мягкие ласковые руки и он обладал даром, прощупывая пациента, ставить диагноз, который потом на операции практически безошибочно подтверждался.
Руководитель проекта: Олег Самарцев
Съёмочная группа благодарит Антона Шабалкина за предоставленные фото
